Уже три года Светлане Израйлевой, журналисту с многолетним опытом, приходится отвечать на неудобные вопросы СМИ, раздражённые комментарии горожан, нелестные отзывы о работе местной власти и нападки в свой адрес.
28 июля специалисты по связям с общественностью отмечают свой профессиональный праздник. Накануне этого дня мы поговорили с бывшей коллегой — отсюда обращение на «ты», а теперь пресс-секретарём главы Рыбинска о «телохранителях для чиновников», «диктофонах на ножках» и хамстве в социалмьных сетях.
Света, насколько нам известно, журналистика — это мечта твоего детства.
Точно. Когда девочки пели в скакалку, я в неё разговаривала. Первый телевизионный сюжет сняла в 16 лет, тогда же определилась с журналистикой как с профессией. И забыла об этом на десять лет. Возможность начать работать в СМИ подвернулась случайно. Или мысли действительно материальны (улыбается).
А своё первое интервью ты помнишь?
Конечно. Я приехала к образцовому фольклорному ансамблю «Каруселька» и спросила: «А вы поёте или танцуете?». Тогда я ещё не знала, что к интервью нужно готовиться.
Выводы — дело наживное. Но у опыта и стажа есть и обратная сторона: привыкание к профессии. Ты работала в разных изданиях, в разных, в том числе и больших, городах. Тебе не скучно сейчас в провинции, где информационная повестка довольно предсказуема — ежегодная борьба с борщевиком, ямочный ремонт как событие, новые урны как инфоповод?
Текущая хозяйственная повестка везде одинакова, так как везде растёт борщевик и образуются ямы. Эти темы актуальны и в Москве, и в Химках, и в Ярославле. Почему Рыбинск должен стать исключением? Информационная картина вообще циклична: Новый год, Великий пост, 23 февраля, 8 марта, последний звонок, ремонт дорог, 1 сентября, отопительный сезон, опять Новый год. В разных городах в этот стандартный ряд врываются свои события и проблемы. Скука появляется от количества циклов. Наверно, поэтому я часто меняю работу.
Ты работала в журналистике, сейчас — в связях с общественностью. И как оно: где тебе удобнее работать — в СМИ или в PR?
Удобство не моё слово. Выбирая работу, я руководствуюсь все же интересом и возможностью узнать что-то новое. Журналистике я отдала десять лет, получила профильное образование, перепрыгала во все виды СМИ и прошла все позиции — от корреспондента до главного редактора. И всё это время мне было интересно. Когда поняла, что больше не получаю желаемых эмоций и знаний, поменяла сферу деятельности. И пока мне интереснее делать новости, чем искать их, создавать информационное поле, чем копать его. Тем более, новостником я всегда была так себе. Но когда меня спрашивают о моей профессии, отвечаю, что я журналист.
Журналист, обслуживающий интересы официальной структуры. И, судя по тому, что многие рыбинские СМИ публикуют свои новости по заданному тобой сценарию, справляешься ты неплохо. Не кажутся ли тебе сейчас журналисты подставками под микрофон? Не обидно за профессию?
Если у вас возник этот вопрос, значит, мы научились медиапланированию. Шутка. А если серьёзно, то мне не хотелось бы брать ответственность за чужое самоощущение. Из личного опыта скажу, если чувствуешь себя подставкой, то, возможно, ты ею и являешься. Про рыбинских журналистов я так не думаю точно.
А вообще, можно и поспорить, кто из сторон больший потребитель. Как журналисты называют собеседника для новостей? Правильно, «говорящая голова». И что вам от него надо? Правильно, три связных предложения для цитаты и 20 секунд видеозаписи. И всё, интерес к персоне потерян. А человек готовился, речь репетировал, потому что для многих публичное выступление — это большой стресс.
А давай о стрессе и поговорим. Профессиональном. Согласись, что пиарщикам чаще, чем журналистам, приходится бывать в обороняющейся позиции. Тем более, если твоё место работы среди чиновников. Вас часто критикуют, бывает, и агрессивно. В такой ситуации срабатывает инстинкт самосохранения, хочется как минимум закрыться, как максимум — ответить. Что ты с этим делаешь?
Есть критика — аргументированная, обстоятельная, конструктивная. Когда оппонент говорит: «Нет, я не согласен, потому что…», и дальше идёт обоснованная позиция человека, разбирающегося в теме вопроса. В том случае, если претензии справедливы, я первая признаю ошибку и постараюсь её исправить.
А есть эмоциональные выбросы, при которых вся аргументация заканчивается железобетонным «потому что. Точка». Объяснять причины, процессы и механизмы в данном случае бессмысленно. Собеседнику всё равно, ему не нужен диалог, он хочет сбросить свое раздражение. Это всегда видно по тональности, количеству знаков восклицания и лексике. Ответа — спасибо за ваше мнение — часто бывает достаточно.
Пользуясь анонимностью, в спорах люди легко переходят личные границы. Бывало с тобой такое? Как ты с этим справляешься?
Я называю это «хамство обыкновенное». И оно выводит меня из себя. Я закипаю от оскорблений, голословных обвинений, переходов на личности. По моим наблюдениям, чаще всего авторы подобных выпадов — мужчины, вполне себе взрослые, но испытывающие сложности с самореализацией. И здесь бывает непросто справиться с темпераментом, не сорваться, не нахамить в ответ. Но я всегда держу в голове, что именно этой реакции человек и ждёт. Он провоцирует, вызывает меня на свою территорию разговаривать его языком по его правилам. Это равносильно, что идти в берлогу к медведю с зубочисткой наперевес. В итоге я выдаю что-то сдержанное или даже дружелюбное. Как правило, это дико бесит собеседника. Он заводится еще больше, съезжает на уровень примитивных оскорблений и закапывает себя сам на публичном поле обсуждения. Я не мешаю.
А вообще, из всего нужно извлекать позитив: кто-то тратит серьёзные суммы на курсы по стресс-менеджменту. А я прохожу их бесплатно каждый день.
А если это откровенный троллинг и очевидно, что оппонент специально оскорбляет, выводит на эмоцию?
Таких я блокирую без всяких угрызений совести. Но всегда предупреждаю, что желчью можно и захлебнуться.
Припомни самую эмоциональную оценку твоей деятельности?
Всякое бывало. Недавно один комментатор назвал меня мэрской шавкой, а например, главный рыбинский афганец Генриг Викторович Акимов после материала о сносе их памятника стал называть дочкой.
Несмотря на то, что в Рыбинске многое меняется, добрые слова в адрес городской администрации редкость. У тебя есть этому объяснение?
Негатив всегда активен, это нормально. Ругать проще, чем хвалить. Также люди мало знают, и ещё о меньшем хотят знать. Сложно отпустить стереотипы и хотя бы попытаться разобраться. И это опять точка соприкосновения PR и СМИ. Я вижу прямой задачей СМИ информировать, образовывать, вести людей за руку. Это не принесёт рейтингов и просмотров, но это реально поможет людям. Пока жители не будут знать, куда звонить и обращаться по тем или иным бытовым, коммунальным или социальным вопросам, у нас будет только один адресат для любых жалоб – президент.
Я настаиваю на максимальной открытости администрации, и уж тем более не считаю, что пресс-служба — это какие-то цензоры или телохранители для кабинетных работников. Мы ваши помощники, внедрённые журналисты-чиновники. И пока первого в нас будет больше, чем второго, мы будем полезны СМИ. Потому что от перемены слагаемых результат всё же меняется.
Олеся Сагитова, Надежда Лазарева
Умничка!!!! Такая приятная женщина)))