Исправительная колония сама по себе серьёзное испытание для человека. Но некоторых людей судьба проверят на прочность ещё более изощрённо — уже в неволе даёт заглянуть в лицо смерти, лишает разума и адекватного восприятия действительности. Граница между испытательными полигонами судьбы, несмотря на всю метафоричность образа, имеет точные координаты и проходит по левобережному Рыбинску. Корреспондент «Рыбинского дневника» побывал на пограничном КПП. Этот материал о том, как живут и работают в Специализированной психиатрической больнице ФСИН.
Люди в чёрных халатах
Психиатрической тюремная больница на левом берегу Волги в Рыбинске стала в 1949 году. Организовали её на месте уже существовавшей соматической лечебницы, лишь незначительно переоборудовав под особых больных. На окнах появились решётки, на дверях — крепкие замки.
Сегодня лечебное учреждение совмещает несколько направлений деятельности, имеет статус областного. Лечебница рассчитана на 265 коек, в том числе 50 женских. Основная её специализация — лечение психиатрических расстройств. Женщин доставляют сюда со всей страны, а вот мужчин привозят только из 19 регионов. Это из-за того, что мужских психиатрических отделений в системе ФСИН несколько. Пациенты проводят в стационаре от нескольких недель до нескольких месяцев.
По словам сотрудников, наиболее часто здесь оказываются те, кто на воле не ограничивал себя в алкоголе, употреблял наркотики, токсикоманил. Кроме алкогольных и наркотических психозов здесь снимают приступы шизофрении, занимаются другими расстройствами сознания. После лечения больных отправляют к постоянному месту отбывания наказания. Некоторые из них возвращаются в Рыбинск не раз.
Самый сложный день для сотрудников — четверг. На местном сленге этот день называют «этапным» — в дежурной части оформляют вновь прибывших, отправляют в дорогу выписанных. Всех нужно осмотреть и оформить.
В остальные дни тоже не расслабишься. Экстренных соматических больных доставляют в Рыбинск по мере необходимости. Терапевтическое и хирургическое отделения принимает пациентов со всей области. Они располагаются в отдельном корпусе, который построили здесь несколько лет назад. Квалификации у рыбинских врачей хватает, чтобы спасать людей от сердечных приступов, лечить инсульты, вырезать аппендициты и делать операции на внутренних органах. Есть в больнице собственный рентген-кабинет, лаборатория, отделение для туберкулёзных больных.
В стационарах всё как в обычной лечебнице — в обед так же пахнет щами и рыбой, койки заправлены чистым, хотя и застиранным бельём, в интерьере ничего лишнего.
На больных — одинаковые тёмные халаты и пижамы. И лица у них тоже какие-то одинаковые — почти без мимики, с равнодушными отстранёнными взглядами. О том, что лечебница особая, напоминают решётки, отделяющие людей в чёрных и белых халатах друг от друга.
Ощущение одинаковости пропадает, если разглядывать местных обитателей чуть более внимательно.
Среди всех выделяются рабочие хозотряда. Умеющих работать руками мужчин отбирают среди «первоходов». Они выполняют обязанности санитаров, готовят еду, делают ремонты, убирают помещения. Начальник больницы знает их по именам и фамилиям, называет помощниками. Однако близость к начальству на быте этих людей не сказывается.
Работать приходится много и хорошо — хлеб должен быть пропечённым, рыба прожаренной, полы чистыми. Спят они в общей комнате, по телевизору смотрят то, что включит дежурный, и даже в санузле не могут остаться наедине с собой — двери в помещение не закрываются.
С прошлого лета, когда в больнице поменялось начальство, работы у хозотряда прибавилось. За лето успели перекрыть почти все крыши, зимой перестроили и отремонтировали пищеблок. Как потеплеет, начнут заниматься теплицами.
«Девочка с характером»
Вместе с начальником больницы идём по территории.
— Это штаб, мастерские, гараж, подстанция, мучной склад, там теплицы, подсобное, банно-прачечное хозяйство, — перечисляет подполковник Морозова. В голосе Юлии Александровны звучит хозяйская уверенность и совсем нет протяжных гласных, характерных для речи рыбинцев.
До назначения в Специализированную психиатрическую больницу собеседница руководила детской женской колонией в Рязани, ещё раньше работала в Омске. А начинала карьеру в Москве, в Бутырском СИЗО, куда попала по распределению с юридического факультета.
За 17 лет работы в ФСИН она отлично изучила, как работает система. Тыловые процессы знает как свои пять пальцев, понимает, каких подвохов ждать от системы закупок, научилась добиваться своего от подчинённых и строить взаимоотношения с начальством. Накопленный опыт помог ей быстро освоиться в разноплановом хозяйстве СПБ.
— Моя первая обязанность — обеспечить безаварийную и безостановочную работу больницы. Мы ведь тут как на острове — кончатся запасы и никто нам их не пополнит, никто не поможет. Надеемся только на себя,
— говорит подполковник Морозова.
Несмотря на то, что ей приходится следить за режимными моментами, заботиться о закупке стройматериалов, круп и овощей, шприцов и таблеток, обмундирования, запчастей, обеспечивать участие контингента в ведомственных конкурсах и разбирать обращения заключённых, свою работу Юлия Морозова трудной не считает — сравнивает больницу с соседними колониями, где в разы больше заключённых. Не ждёт скидок от подчинённых и начальства и на то, что женщина.
— До назначения сюда я несколько месяцев отработала в Ярославле. Когда стало известно о моём переводе, в СИЗО-1 начали звонить. Спрашивали: «А ваша девочка у нас потянет?» и слышали в ответ: «Вы её потяните». Первое время после моего приезда шла психологическая притирка, а сейчас уже всё нормально. Коллектив у меня работоспособный.
По словам собеседницы, многое из того, что необходимо сделать, ей приходится объяснять словами и собственным примером. При необходимости, начальник сама покажет, как надо клеить кафель на стены, паять полипропилен, готовить еду.
Умелые руки она унаследовала от отца. Характер, о котором предупреждали подчинённых, объясняет спортивным прошлым. Схватки с противниками научили её держать удар и принимать эффективные решения. Судя по всему, подполковник ещё не раз найдёт применение этим умениям. В пищеблоке не доделан тандыр, библиотека ждёт новых стеллажей, ещё не до конца отремонтированы крыши, требует внимания силовое хозяйство.
Срок, к которому нужно всё успеть, определён. Меньше, чем через год, СПБ отметит 70-летие с начала деятельности. Времени на раскачку, эмоции и метафорическую рефлексию нет.
Текст: Надежда Лазарева
Там говорят существует ещё мариевский Ганибал Лектор — душегуб Н. Шевяков. Сожалею что оборудование там получше чем для тысяч нормальных горожан Рыбинска. Если это про 14 зону где было ЛТП и рядом Полимерпласт.
Хлеб вкусный…..по крайней мере 15 лет назад ? я был там…в психбольнице… отправляли из за того, что я жаловался на нач лагеря… я сидел в Чувашии…….и вот … чтоб не жаловался на плохие условия содержания- отправили……….но , я первым этапом был возвращен обратно….Мне так и сказали врачи при встрече- любите прокурорам жаловаться? А сидел за то, что педофила избил………..и в больнице он сдох……ну не могли меня отпустить…. хоть и судья знала и все знали за то ………Кстати я , в первый раз в зоне заступился за пацана… опустить хотели… меня отправили в шизо. Приехал прокурор из Москвы и услышав мою историю — меня освободили из шизо. Но нач лагеря стал на меня зуб точить..Я позже понял, что он дал задание зэкам, опустить пацана, не желавшего стучать…* ты разве видел на свободе справедливость, Петя?* — говорил мне он…..
В каком году там был Петя?
Может и не плохое место, но вот сотрудница этого заведения с досмотра Смекалова Лена, считает что она власть всего, летом в этом году побила бабулю у себя во дворе , причем под камерами. и ни чего ей за это не сделали, угрожала что связи везде…работает по сей день почему то. Муж ее так же работает в ик2 и так же скотско и надменно ведет себя по отношению к людям.Любят драться за парковочное место. Как такие не адекватные сотрудники допускаются к работе? Перед тем как брать людей на работу, проверяйте их психическое состояние. Уважаемое руководство, примите меры !